Статья посвящена исследованию проблем территориальной организации промышленности мира и России в концепции «ядро – периферия». Отсутствие системных работ, рассматривающих положение стран и регионов в структуре «ядро – периферия», и необходимость типологизации регионов для целей промышленной политики формируют актуальность данного исследования. Объектом исследования выступают страны мира и регионы России, предметом – уровень их промышленного развития. Цель исследования состоит в типологизации стран мира и регионов России в ядро-периферийной структуре промышленного пространства на основе качественно-количественной методики. Новизна исследования состоит в использовании эволюционного и полимасштабного подхода к анализу распределения промышленного потенциала по странам мира и субъектам Российской Федерации. Методика исследования предполагает качественно-количественную процедуру дифференциации стран и регионов России по производительности промышленности, ее удельному весу в ВВП/ВРП, эволюционной стадии развития (длительность цикла индустриализации) и географическому положению. В качестве основной задачи ставится проверка работоспособности модели «ядро – периферия» во взаимосвязи с циклами индустриализации для сквозной типологии стран мира и регионов России. Особый акцент сделан на исследовании различий в производительности промышленности под влиянием таких географических факторов, как уровень индустриализации, ресурсность производства, масштаб и отраслевая специфика промышленности. При анализе промышленности на страновом уровне акцент делается на длительность периода индустриализации, душевые объемы промышленного производства и долю промышленности в ВВП. Для регионов России рассчитывалась производительность труда, а также учитывался уровень инновационной активности. Положение страны или региона в системе «ядро – периферия» зависит от отрасли специализации, «возраста» промышленности и промышленной политики государства: положение ядра сохраняют те страны и регионы, которые быстрее модернизируют имеющиеся фонды или создают новые отрасли. Старопромышленные страны и регионы сдвигаются в субпериферию и периферию. К субпериферии также относятся индустриально-аграрные регионы с высокой долей АПК и малые ресурсные регионы Сибири и Дальнего Востока. Состав периферии стабилен и включает слаборазвитые республики Кавказа и юга Сибири. Текущие результаты позволили сравнить типологию стран и регионов в системе «ядро – периферия», итоги можно использовать для корректировки промышленной политики России.

Обобщены и проанализированы результаты многолетних исследований нескольких поколений ученых на Новосильской зональной агролесомелиоративной опытной станции имени А.С. Козменко, филиале ФНЦ агроэкологии РАН, инициатором которых был профессор Г.П. Сурмач. Ставилась задача: дать оценку характера формирования весеннего склонового стока и показать роль природных факторов и сельскохозяйственной деятельности. Методической основой исследований был метод стоковых площадок. В результате длительного (64 года) изучения выявлен ряд важных зависимостей и особенностей формирования стока в разные по природно-климатическим условиям годы, оценено влияние на него природных факторов и сельскохозяйственной деятельности (структура посевных площадей, агрофоны, обработка почвы и др.). Научные материалы по элементам весеннего водного баланса дают представление об их закономерностях. Установлено, что из большого количества природных факторов существенное влияние на склоновый весенний сток оказывают только три: глубина промерзания почвы, снегозапасы и влажность верхнего (до 30 см) слоя почвы. Остальные факторы почти не влияют на величину стока и их можно не учитывать при его расчете. Установлены лимитирующие уровни этих трех факторов, при которых сток не образуется. За 64 исследуемых года сток отсутствовал 33 года, в другие годы он колебался от 1 до 146 мм. Из антропогенных факторов сильное влияние оказывает обработка почвы и состояние агрофонов. Показано стокорегулирующее значение зяблевой обработки почвы и стокообразующая роль многолетних трав и озимых культур. В среднем сток с уплотненной пашни по сравнению с рыхлой зябью был больше на 10 мм, в отдельные годы эта разница была значительно больше. Полученные результаты исследования необходимы для проектирования противоэрозионной адаптивно-ландшафтной системы земледелия.

Исследована совместная динамика показателей черноморского фитопланктона (первичная продукция, удельная скорость роста, биомасса) и количества выпадений атмосферных осадков за период с 1998 по 2015 г. в прибрежных районах и открытом прибрежье северной части Черного моря. Для анализа использовались спутниковые данные (SG) (GPCPMON) GPCP Версии 3.2, TRMM TMPA (3B42RT), а также SeaWiFS с 1998 по 2010 г., MODIS-Aqua c 2002 по 2015 г. и MODIS-Terra с 2000 по 2015 г. Показатели фитопланктона рассчитывались по ранее разработанным нами моделям. Оценивались среднемесячные значения всех рассмотренных величин, двухнедельные и ежесуточные значения для атмосферных осадков. В результате исследований выявлено, что на обширных акваториях за длительные интервалы времени роль атмосферных выпадений в изменчивости характеристик фитопланктона не значительна, и ей можно пренебречь. Она возрастает в отдельных случаях до 30% в шельфовых районах при наличии стока крупных рек. Также отмечено более заметное влияние атмосферных осадков на биологическую продуктивность фитопланктона на малых, ограниченных, акваториях за короткие временные интервалы. По нашим данным за 18-летний период для открытого прибрежья Черного моря зимой наблюдалась более заметная корреляция между удельной скоростью роста и осадками, чем в другие сезоны. Для биомассы и первичной продукции сезонная связь с атмосферными осадками менее выражена. Из трех исследуемых показателей фитопланктона удельная скорость роста более других коррелировала с количеством выпавших осадков. Для трех районов повышение количества атмосферных осадков относительно предыдущего уровня со среднемесячными величинами от 0,6 мм/сут приводили к повышению удельной скорости роста или поддержанию ее на том же уровне. Возрастание удельной скорости роста происходило не одинаково и не пропорционально атмосферным выпадениям. Это свидетельствует о влиянии множества факторов на показатели фитопланктона, однако, осадки могут оказывать дополнительно стимулирующую роль.

В работе приведены результаты отклика темнохвойного леса и подроста кедра в лесах хребта Западный Танну-Ола на наблюдаемое изменение климата в регионе в последние десятилетия. По данным близлежащей метеостанции Чадан аномалия среднегодовой температуры воздуха составила 1,6 ± 0,8°С, вегетационного периода – 1,0 ± 0,7°С. Ключевые участки исследования расположены на территории Республики Тыва в пределах 50°55′–51°15′ с. ш. и 91°30′–92°20′ в. д., что соответствует трем высотным уровням среднегорья: нижняя полоса (1100–1300 м над ур. моря), граничащая со степью и покрытая лиственничными лесами с березой; средняя полоса (1300–1800 м над ур. моря), покрытая лиственничными и кедровыми лесами; лиственничные и кедровые леса верхней полосы (1800–2120 м над ур. моря). В ходе полевых работ определяли прирост вершинного побега подроста кедра сибирского (Pinus sibirica Du Tour), высоту, возраст и общее количество подроста. Количественно определили корреляционные связи между приростом, температурой воздуха и относительной влажностью, используя данные метеостанции Чадан за ряд лет. Полученные результаты свидетельствуют о положительной корреляции в нижней полосе среднегорья с относительной влажностью, в верхней полосе среднегорья с температурой воздуха. Увеличение количества подроста кедра на нижней и верхней полосах среднегорья подтверждает смещение темнохвойного леса вниз и вверх по хребту при потеплении регионального климата . Космические снимки Landsat–TM/ETM+/OLI показывают рост значений вегетационных индексов NDVI и NDWI. По данным космоснимков получено увеличение площади темнохвойных лесов за последние десятилетия на территории ключевых участков, однако достоверность этих данных не оценивалась статистически. Работы требуют продолжения в полевых условиях.

Комплексное детальное изучение (литология, микропалеонтология, палинология) толщи морских осадков мощностью 455 см, залегающих на морене московского возраста в разрезе Бычье-2 на р. Пезе, позволило восстановить историю изменений палеосреды в ходе развития бореальной трансгрессии. Стратиграфическое подразделение осадков основано на смене локальных палинологических зон, сопоставленных с ранее выделенными региональными подразделениями, имеющими возрастные привязки на основе корреляции с палинозонами Западной Европы. Накопление морских отложений в разрезе Бычье-2 происходило с конца московского оледенения (>131 т.л.н.) до ~119,5 т.л.н. В разрезе выделено пять экозон на основании изменений комплексов бентосных фораминифер и остракод, морских цист динофлагеллат и колониальных пресноводных зеленых микроводорослей, которые тесно связаны с направленным изменением литологических характеристик. В совокупности они свидетельствуют о прогрессирующем обмелении бассейна на фоне улучшения климатических условий, что влияло прежде всего на степень его ледовитости. Выделены три последовательные фазы в развитии бореальной трансгрессии: 1) приглубого прибрежного ледовитого опресненного бассейна начальных фаз затопления (455–360 см, >131–130,5 т.л.н.); 2) менее ледовитого наиболее глубокого бассейна максимальной фазы затопления (360–290 см, 130,5–130,25 т.л.н.); 3) мелководного бассейна с сокращенным сезонным ледовым покровом (290–0 см, 130,25–119,5 т.л.н.). Затопление территории холодными арктическими водами было быстрым, о чем свидетельствует состав комплексов микрофоссилий, в которых помимо мелководных арктических видов присутствуют виды, предпочитающие глубины не менее 40–50 м. Регрессия в регионе началась около 130 т. л. н., что свидетельствует об опережающем гляциоизостатическом поднятии территории по отношению к глобальному эвстатическому подъему уровня моря. Наиболее тепловодные и достаточно разнообразные в видовом отношении комплексы фораминифер и остракод, содержащие виды, которые характерны для Балтийского моря, отмечены в регрессивную стадию в интервале ~128–124 т.л.н., что, возможно, свидетельствует о достаточно длительном по времени соединении Белого и Балтийского морей.

Изучение социально-экономического развития является темой, не теряющей своей актуальности. Значительные возможности для ее реализации дает использование атласных информационных систем (АИС). В рамках работы описывается базовая концепция создания специализированной АИС для мониторинга, расчета и картографирования интегральных индексов социально-экономического развития; поэтапный процесс формирования многоуровневой системы индексов социально-экономического развития и их расчета. На примере моделирования и картографирования интегрального индекса социально-демографического развития дается примерное описание функциональных возможностей системы и краткое географическое описание полученных результатов. Затрагиваются вопросы разработки универсальной системы индексов и индикаторов социально-экономического развития на страновом и региональном уровнях. Сочетание картографического, геоинформационного, статистического подходов, реализуемых в рамках концепции АИС, позволяет не только создать широкие возможности визуализации и проектирования картографических изображений, но и использовать данную систему для анализа и прогнозирования социально-экономического развития территории по различным параметрам, сформировать базу рекомендаций для принятия управленческих решений в данной области.

Статья посвящена выявлению особенностей креативных индустрий в японских городах с населением более 1 млн человек. Поскольку в Японии до сих пор не выработано универсальное определение креативных индустрий и нет официально принятой их классификации, в данном исследовании на базе анализа и агрегирования различных источников информации разработан авторский классификатор креативных индустрий, учитывающий особенности японской культуры и традиций. Анализ креативных индустрий в крупнейших городах позволил определить, что наиболее развитым креативным сектором в Японии является передовая креативная индустрия – «IT и компьютерные сервисы». Из традиционных отраслей наиболее широко распространены «ремесла и прикладное искусство» и «архитектура». Для всех 12 анализируемых городов были рассчитаны коэффициенты специализации – соотношение доли креативных организаций и занятых в креативных индустриях по городу к соответствующим долям отрасли по стране – и построены лепестковые диаграммы для всех креативных индустрий. В результате было получено представление о креативном профиле каждого из крупнейших японских городов на национальном уровне. Для выявления территориальных различий в развитии креативных индустрий в городах Японии применялся сравнительно-географический метод, а для определения территориальной структуры креативных индустрий на национальном уровне – картографический. Показано, что креативные отрасли распределены по территории страны неравномерно и территориальная структура креативных индустрий в Японии является моноцентрической – с гиперконцентрацией в Токио, «креативном хабе» всей страны, который намерены превратить в креативный центр Азии. По мере уменьшения численности населения города прослеживается довольно плавное снижение числа креативных организаций и занятых в креативных отраслях. Развитие креативного сектора – важная составляющая национальной политики Cool Japan, в рамках которой японские традиции и культурное наследие рассматриваются как инновации для экономического роста и развития креативных индустрий. В зависимости от числа выявленных креативных специализаций были выделены «креативные ядра» первого, второго и третьего порядков, которые можно рассматривать как потенциальные креативные центры своих регионов.

Проведен анализ пространственной структуры ландшафтов аридных высокогорий по комбинациям нескольких морфометрических характеристик на основе данных дистанционного зондирования высокого разрешения. Выбор в качестве модельного участка территории горного массива Монгун-Тайга, расположенного на западе Республики Тыва (Россия), обусловлен возможностью верификации результатов морфометрического анализа вследствие наличия обширного материала многолетних полевых исследований территории массива. Показано, что разбиение территории на участки, относительно однородные по морфометрическим параметрам рельефа, с достаточно высокой точностью описывает местоположения. Установлено, что средняя по высотным интервалам энтропия распределения групп растительных сообществ существенно снижается при выделении местоположений на основе комбинаций морфометрических величин для всего высотного профиля вне зависимости от макросклона.
Совмещение полевых, картографических и дистанционных методов исследования позволяет утверждать, что предложенный набор морфометрических характеристик рельефа корректно описывает горизонтальную структуру растительного покрова рассматриваемого массива и может быть использован при автоматизированном дешифрировании труднодоступных районов Внутренней Азии, а также при прогнозной оценке трансформаций ландшафтной структуры в результате спонтанных либо антропогенных изменений.

Система полезащитных лесных полос – долгодействующий экологический каркас аграрной территории. Их основная функция – предупреждение деградации почвенного покрова пахотных земель, улучшение микроклимата полей, сохранение устойчивости и биологического разнообразия ландшафта. Однако присутствие лесных полос осложняет полевые работы, а по границам с ними могут формироваться зоны (полосы) депрессии в развитии посевов, снижающие продуктивность угодий. Это сдерживает практику полезащитного лесоразведения, а следовательно, и решение проблемы обеспечения надежной охраны земельных ресурсов. Цель работы – установить причины и закономерности формирования зон депрессии в агроценозах, определить возможность и приемы подавления их развития. Исследования проводились на протяжении восьми лет в опытно-производственной системе 30–53-летних 2–4-рядных лесных полос из Betula pendula ROTH, Pinus silvestris L., Ulmus laevis PALL. и других пород на автоморфной каштановой почве Кулундинской степи Алтайского края общепринятыми методами.
Установлено, что наименьшая ширина зоны депрессии в агроценозах характерна для относительно редких лесных полос из березы и сосны, а также для лесных полос с опушечными рядами из ксерофитного кустарника (3–7 м – в сумме с наветренной и подветренной стороны), наибольшая (до 25–30 м) – вяза и тополя (Populus laurifolia LEDEB.), т. е. для насаждений из влаголюбивых рослых пород с плотной кроной. Она на 1–3 м шире с подветренной стороны лесных полос, где больше откладывается снега и лучше весенняя влагозарядка почвы. Увеличение высоты и густоты древостоя (протяженности и плотности дневного отенения почвы) стимулирует расширение этой зоны. Угнетение посевов сильнее выражено во влажные годы. Способствует этому повышенная сумма атмосферных осадков холодного, а также начала вегетационного периода и пожнивного сезона – до наступления устойчивых холодов. Ингибируют развитие зон депрессии обильные осадки, выпадающие в период активного роста полевых культур.
Таким образом, формирование зоны депрессии в агроценозах у полезащитных лесных полос имеет многофакторную обусловленность. В засушливых условиях наиболее действенными факторами являются потребность в почвенной влаге и влагообеспеченность древостоя. Наиболее активно экспансия корневой системы древостоя в поле и угнетение посевов происходят во влажные годы и в периоды с повышенной влажностью почвы при отсутствии или ослабленной конкуренции полевых культур. Для снижения ущерба их продуктивности необходимо осуществлять комплекс согласованных организационных, лесокультурных, лесоводственных и агротехнологических мер, направленных на повышение влагообеспеченности и ограничение распространения корневой системы древостоя лесных полос в поле.

Выполнены количественная оценка масштабов и типизация последствий антропогенной трансформации рельефа Норильского промышленного района. Работа основана на результатах экспедиционных геоморфологических исследований в 2021 г., дешифрирования и анализа материалов дистанционного зондирования и цифровых моделей рельефа. Установлено, что общая площадь участков прямой трансформации рельефа при освоении составила около 122,4 км2, а косвенной – 23,6 км2. Объем антропогенных форм рельефа достигает около 1,8 млрд м3, при этом 93% площади и 72,6% объема прямых трансформаций рельефа приходится на аккумулятивные формы. Проведена типизация антропогенного рельефа, установлено, что наибольшую площадь занимают насыпи под промышленную застройку и хвостохранилища, а наибольший объем характерен для склоновых отвалов. Косвенная трансформация рельефа выражается в активизации гравитационных процессов, линейной эрозии, суффозии, термокарста, пучения и дефляции. Наиболее опасно для объектов инфраструктуры массовое смещение склоновых отвалов оползнями или каменными глетчерами. Обособленные ареалы косвенных трансформаций распространены в основном на озерно-аллювиальной низменности и в днищах речных долин. Среди них наибольшую площадь (до 20 км2) занимают участки речных долин, затронутые разливами нефтепродуктов и утечками из хвостохранилищ. Установлено, что аккумуляция загрязняющих веществ в долинах рек Норильского промышленного района происходит в пределах внутренних дельт и наледных полян, на участках уменьшения уклонов продольного профиля. Выделены три этапа антропогенного освоения территории (I – 1920–1953 гг.; II – 1953–1986 гг.; III – 1986–2021 гг.), причем наиболее существенно площадь антропогенного рельефа прирастала в 1953–1986 гг. Средняя скорость ее приращения за последние 36 лет составила 0,81 км2/год. Наибольшие темпы приращения площади характерны для районов Кайеркана и Талнаха, что связано с продолжающейся горнодобычей.

В начале XX в. мордовские деревни Федоровского района Республики Башкортостан отличались максимальными темпами роста и людностью среди населенных пунктов с другой этнической структурой населения. В XX в. средняя людность мордовской деревни в районе сократилась на 79%, значительная часть населенных пунктов исчезла. Высокие темпы сокращения численности населения мордовской деревни для зоны с благоприятными агроклиматическими условиями не имеют аналогов среди сел с другой этнической структурой населения. В статье анализируется стремительный рост этнического ареала мордвы в XVIII–XIX вв. и его сокращение в XX в. Выявлены особенности развития мордовской деревни, связанные с влиянием природных условий на расселение (тяготение к источникам воды и лесным участкам), «периферийностью расселения», особенностями хозяйственного уклада (огородничество) и доминирующими психологическими универсалиями (закрытость, индивидуализм и др.). Представлена эволюция факторов трансформации мордовской деревни на разных этапах ее развития. Выявлены основные факторы «кризиса мордовской деревни» в XX–XXI вв. – миграционный, институциональный, экономический и этнокультурный. Для демонстрации масштабов трансформации мордовской деревни составлена современная картосхема наиболее типичной мордовской деревни Алешкино с делением на жилые и пустующие дворы, заброшенные и используемые в хозяйстве территории. На основе результатов глубинных интервью и характеристик населения обозначены основные группы жителей современного мордовского села: «старики», «молодые семьи», «новые кулаки (фермеры)» и «городские дачники».

Статья посвящена анализу изменений, вызванных советскими проектами по преобразованию сельской местности, рассмотренных на примере одного населенного пункта Тверской (бывшей Калининской) области. Исследуемая деревня Верхняя Троица была отнесена в 1970-е гг. XX в. к числу «перспективных», она также вошла в небольшое число селений, выбранных в качестве «экспериментально-показательных». Одной из причин пристального внимания к деревне со стороны советских властей стал тот факт, что это была родина известного политического деятеля М.И. Калинина. На основе статистических данных, краеведческих материалов и собственных полевых исследований были составлены «портреты» Верхней Троицы для каждого из четырех выделенных этапов – дореволюционного, довоенного, позднесоветского и современного. Показана двойственность последствий от реализованных в советское время проектов, которые, с одной стороны, превратили рядовую деревню в крупный сельский центр, с другой – оставили в наследство не соответствующие современным потребностям производственные и социальные объекты.

В России многие сельские школы прошли процесс оптимизации в 2000–2010-е гг., и в этом контексте особый интерес представляет Тамбовская область в связи с самыми высокими в России темпами реорганизации сельских школ в 2001–2019 гг. Цель исследования – на качественном уровне оценить плюсы и минусы оптимизации образовательной инфраструктуры на примере типичного для Тамбовщины Уваровского района. На основании полевых данных, собранных в ходе экспедиции в июле 2022 г., можно выделить следующие положительные последствия оптимизации: крупнейшие села укрепляют свое положение в иерархии сельских социальных услуг; нормативное расстояние для подвоза детей в 30 км способствует сохранению небольших школ и рабочих мест для персонала в отдаленных деревнях и селах. Дети получают возможность не тратить 2–3 часа в день на дорогу и ожидание школьного автобуса. Одно из возможных решений проблемы дефицита кадров в сельских школах – использование очно-дистанционного формата с привлечением учителей по недостающим предметам из городов или крупных сельских населенных пунктов, так как во время пандемии COVID-19 дети без снижения качества прошли учебную программу в дистанционном формате обучения. Основные отрицательные последствия: с закрытием филиалов школ усиливаются темпы депопуляции небольших сел и деревень; небольшие школы на расстоянии менее 30 км от более крупной школы будут закрывать, и для учеников ежедневные поездки будут негативно отражаться на успеваемости и общем самочувствии. В результате несоответствия зарегистрированных и реально проживающих жителей (в т. ч. детей) на региональном уровне принимаются неверные решения в отношении сохранения объектов социальной инфраструктуры, в связи с чем исключительную важность приобретает актуализация информации о численности реально проживающих в сельских населенных пунктах. Результаты полевых данных по Уваровскому району Тамбовской области могут быть полезны при дальнейшем анализе оптимизационных процессов в других среднеселенных регионах России.